Мода как перфоманс: об искусстве «хлеба и зрелищ» в индустрии
В XIX веке Чарльз Фредерик Ворт придумал модные дефиле на подиуме. Он отвел целую комнату под показы в своем ателье, где манекенщицы демонстрировали новые модели клиенткам. Первый «художественный» показ, во время которого модели ходили уже по сцене под музыкальное сопровождение, прошел в 1905 году — Люсилль Глин сделала в Лондоне первый модный catwalk в том виде, каком мы знаем его сегодня. На первый мужской проход решился первым дом Brioni, правда, лишь в 1952 году. А в 2005-м Target сделала первый «вертикальный» показ — в качестве подиума была использована стена центра Рокфеллера в Нью-Йорке, а в роли моделей были спортсмены и гимнасты. И это был первый шаг к шоу.
Сегодня этим, конечно, уже никого не удивишь, ведь мы привыкли, что модный показ — это тщательно спланированное мероприятие, за архитектуру которого отвечает дизайн-бюро. К примеру, для Prada уже который год старается Рем Колхас, а для Viktor&Rolf традиционно декорации готовят Studio Job. В целом, чтобы сделать шоу нужен музыкальный продюсер, студия, которая спроектирует свет, человек, который подберет манекенщиц, подготовит развес, а еще команда на макияж и прически, и, конечно, бекстейдж — и на все свой собственный профи. На показах больше нет ничего невозможного, модные дома превращают подиумы в супермаркеты, карусели, грибные поляны и это еще не предел. Дизайнеры выражают ДНК своих брендов в модных показах, ведь это их единственный шанс оживить коллекцию именно так, как того хотят они, потом она уже уйдет далеко за пределы их досягаемости и распоряжаться ею будут другие — клиенты.
Так, презентации, которые больше похожи на современный арт перфоманс, чем на показ моды, выходят на сцену. И это не удивительно, ведь мода питается от искусства и постоянно пытается переосмыслить различные периоды в истории и истории искусства. И только от дизайнера зависит, как он будет обращаться с архивами и кодами бренда. И если у него получается, то марка приобретает статус культовой. Так мода становится религией. Бывает, конечно, что она приобретает и политический статус. В этом-то, кстати, уникальном синтезе политики и религии существует и другой вид искусства — перфоманс, к которому не редко обращается и сама мода.
Бабушка перфоманса Марина Абрамович одной из первой приблизила свою практику к fashion миру. Ведь как правило, концептуальные художники старались избегать «модностей». Их образ часто преподносился как «ню», а в глазах общественности они представали в грязной черной или белой одежде, в крайнем случае — в джинсах. Однако в 1980-х все изменилось. Художники стали обращать внимание на сложный крой, а некоторые стали сами для себя делать одежду. Сейчас они уже открыто сотрудничают с модными дизайнерами. И Марина была одной из первых. Она всегда за коллаборации и с удовольствием носит вещи своего близкого друга Рикардо Тиши. Абрамович создала целую серию Energy Clothes, используя магниты внутри ткани. Они создают энергетические поля, которые бы питали тело. А к чемпионату мира по футболу в Бразилии, Марина воссоздала перфоманс 1979 года для adidas.
Итак, перфоманс — это сильный театральный толчок, всегда точное попадание в цель, потому что это всегда эмоции. И вот уже ни одно уважающееся себя мероприятие не обходится без него. Хлеба и зрелищ просит толпа.
Художники в современном мире уже не просто рисуют на холстах, а музыканты не хотят просто петь и играть на инструментах в независимости от их сложности или замысловатости исполнения и вокальных возможностей, этого всего мало, они хотят выступать — to perfome, причем во всех смыслах. King Krule во главе с рыжим «романтиком поэтом панка» Арчи Маршалл вместе со своим братом Джеком, который к слову, нарисовал первую обложку King Krule, показали в Лондоне в Display Gallery выставку, замешанную на современной музыке, визуальном искусстве и, конечно же, перфомансе. Их шоу Inner City Ooz состоит из впечатлений и воспоминаний, которые создают соундскейп, воспоминания о местах из детства братьев записываются и превращаются в семплы.
В 2013 году Парижскую неделю моды открывали сразу две выставки: Impressionism and Fashion в Musée d’Orsay и La Bohème в Grand Palais, а следом куратор моды и директор Palais Galliera Оливье Сайяр показал перфоманс с Тильдой Суинтон. Знаменитый The Impossible Wardrobe был показом одной модели, отсылающий к моде конца XIX — начала XX века. За показом наблюдали Мик Джаггер, Клер Уэйт Келлер, Коко Брандолини, а на модели «красовались» винтажные наряды Balmain, Fortuny, Christian Dior, Schiaparelli — все, как на подбор из хрупких архивов Парижского Musée Galliera. Среди экспонатов оказалось пальто с золотыми вставками с плеч Наполеона Бонапарта, коктельное платье от Мадам Грэ 1942 года (ее нарядами, к слову, даже в эпоху существования Дома могли похвастаться немногие, но у Марлен Дитрих, Греты Гарбо и Жаклин Кеннеди по экземпляру имелось), комбинезон от Yves Saint Laurent, который некогда принадлежал музе дизайнера и по совместительству одной из самых любимых моделей Шанель Бетти Катру, перчатки Schiaparelli 1936 года.
У моды уже появилась своя история перфоманса. Здесь можно вспомнить и показ-демонстрацию Chanel, и одиночный пикет Кары Делевинь на крыше Bloomingdale в поддержку ее новой коллекции для DKNY, моделей, прыгающих в самом прямом смысле, в нарядах от Alexander Wang для H&M, и хрустальный дворец Jimmy Choo — инсталляция, созданная английским художником Мэтом Коллишоу. Искусство и мода «открываются», а дизайнеры уже не просто «дарят миру» крой и ткани, а выходят на подиумы с громкими заявлениями, perfoming themselves, определяя время и место, превращая свои коллекции в «тело художника» и заявляя об отношениях между собой и зрителями.
Фото: Rizzoli; Тим Уокер для W Magazine