Уже не тот: наши претензии к кутюру
Если вы заглянете в любую модную энциклопедию, то вы, как человек, никак не связанный с фэшн-индустрией, почувствуете если не трепет, то явное уважение к отрасли. Но времена меняются — и к кутюру вопросов становится всё больше. Действительно ли это всё ещё настолько важная имиджевая история?
Конечно, больше всего вопросов сейчас именно к Dior. И не зря. Ведь эта подмена понятий,этот диссонанс — между видео «Savoir Faire», где показывается многонедельная работа над одним жакетом и платьем, которое спокойно может висеть на рейле в близлежащем торговом центре, — ну тут большая разница. На первый взгляд.
Модный дом Диор больше не дарит это приторное ощущение сказки — времена меняются,и оно либо больше не нужно, либо больше не работает. Да, на дворе 2018 год, Мария Грация Кьюри это понимает лучше многих, но одновременно с этим её бэкграунд не позволяет делать что-то только ради очередного паблика про женственность во «ВКонтакте».
Помните футболки про феминизм? Это в лоб было,чтобы просто показать вектор. Эта футболка как жест не должна была выступить солидарностью или поддержкой борьбы за права женщин. Это было высказывание из серии «Это не тема коллекции, это моё я».
Тем временем каждое платье последней кутюрной коллекции можно разбирать буквально по цитатам. Пальто с — на первый взгляд — камуфляжным принтом работает как картина: вроде «защитный» раскрас,а вроде деревья. Идёт вторым планом. То ли отсылка к клипу Майкла Джексона «Earth Song», то ли просто ощущение состояния взаимосвязи всего живого в мире
И тут нет разговора о значении «синих занавесок», здесь есть очевидные коды. Почему именно эти цветы? Это интересно изучать, как полотна Гюстава Моро, как понять Лучо Фонтано. Не чувствуете связки всего этого с чем-то до боли знакомым? Что говорили про импрессионистов? Что говорят про современных художников? «Это не искусство». Вот и это не кутюр. Хотя на самом деле кутюр в большинстве своём просто изжил себя. Уже Виктор и Рольф делают трибьют самим себе (первый слайд). Уже Гальяно лепит шестнадцатый пуховик на парку (второй слайд) на следующий кутюрный показ для Maison Margiela Artisanal.
«Разбудите меня через сто лет, спросите, что кутюр? Отвечу: у Зухара #тяжёлыйлюкс». (Тут мы плавно перешли в третьему слайду.) Да, мы в курсе, что Салтыкову-Щедрину приписывают оригинал этого выражения, но мы его используем, потому что правда так.
Посмотрите коллекции нашей Ульяны Сергиенко двухлетней давности. Тогда было действительно сильное разграничение между первой и второй линией марки, а сейчас большую часть вещей из новой коллекции мы легко могли бы увидеть и во второй линии. Это, безусловно, большая и кропотливая ручная работа, но теперь она скрыта — она ненавязчивая, она даже нарочно скромная. Будто как по щелчку вышивка и стразы, которые видно за километр, стали моветоном.
Смотрите, даже Айрис Ван Херпен будто бы прилетела к нам со своей планеты и быстро выучила язык — первые образы из кутюрной коллекции дизайнера действительно вступают в почти бытовой диалог. Дальше, конечно, все как всегда — то есть сложно-инопланетно,но это всем звоночкам звоночек.
Но, как и всегда, здесь и сейчас выигрывает золотая середина. Не компромисс, а именно золотая середина. Givenchy с их умопомрачительным шоу, которое буквально взорвало всех fashion addicted, — и тут с нами «заговорили классики». Помните серию сериала «Секс в большом городе», где Саманта говорит своему молодому любовнику, что он может одеваться как подросток, но обязан иметь что-то отличающее его, что-то, чего у них нет, — и надевает на него солнечные очки какого-то известного бренда. Так вот вся коллекция Givenchy на этом и построена. Вроде бы знакомые формы, но переработанные так, будто Michael Kors слился в экстазе с Balmain. Или лебедь-мутант прикрыл от вьюги ангела. Ну что-то очень метафоричное, при этом источники вдохновения иногда прослеживаются даже слишком явно, с легкостью: здесь и выигрышная асимметрия, и явные заимствования ключевых и удачнейших приёмов Маккуина, и немного слимановской эстетики,и пробегающая где-то рядом Рэй Кавакубо, а также укусивший всех Руди Гернрайх. В общем,всё лучшее — клиентам.
Как оказалось, за праздник в дуэте Кьюри-Пиччоли в модном доме Valentino (это пока Кьюри не ушла в Dior) отвечал последний. Тонкий подход к принтам, деталям, отсутствие чрезмерности при обилии ярких цветов — успех и похвала подавляющего большинства критиков для Valentino. Всё — от перфорации и бахромы до аппликаций и живых головных уборов — сделано с какой-то нечеловеческой любовью. Возможно, здесь нет особой вдумчивости, но серьезность подхода ее с лихвой покрывает.
Главным разочарованием лично для меня, как, впрочем, и в прошлые сезоны, стал бренд Schiaparelli. То, что
делают каждый сезон разные люди (сейчас вроде уже устаканился Бертран Гийон), ну совсем далеко от идей Эльзы. Я осознаю, что не могу быть объективным в этой истории уже потому, что Эльза для меня икона, но, согласитесь, можно по‑разному видеть будущее бренда — можно по‑своему его раскрывать, но!.. но давайте будем честными. Так плохо пытаться и не знать вообще ничего про Эльзу — это надо уметь. Это что-то прямо вот неприлично слепое в работе с её архивом.
Для тех, кто не в курсе, объясняю: главная идея Эльзы и то, почему она в разы гениальнее Коко и во много раз больше оставила после себя, несмотря на несравнимую популярность Шанель, — это инновации. Это идеи, которые живы и актуальны — безо всяких изменений — сегодня. Станет ли кто-то интерпретировать через 20−30−40 лет то, что сейчас делают дизайнеры Schiaparelli для модного дома? Конечно, нет. Просто проходиться по ключевым моментам, отпечатавшимся в истории, подходя к этому совершенно поверхностно, — ну, не знаю. Вольному воля, конечно.
А мы с вами, господа, ещё что-то про Vetements... кхм, разглагольствуем.
Нестор Ротсен