Дела семейные
«...Я бесплатно оперировал катаракты пожилых марокканцев в горных деревнях и поселениях кочевников. И зрение возвращалось к ним после долгих лет слепоты и темноты. Благодарность семей не имела границ. Потому как пожилых чтут в культуре страны и в каждой семье больше всех и всего. В отличие от...» Француз, профессор медицины не произнес фразу про безнадежно избалованных детей. Этот наш разговор о его опыте и благотворительных миссиях происходил в воскресный день в шумном зале ресторана с семьями со снующими с планшетами детьми. И снова далеко от Франции. В самой же Франции иначе. Потому как французы, если и берут детей с собой в ресторан, то с целью натаскивать, давать пробовать, получать опыт, учиться общению, вырабатывать осанку и поведение за столом, развивать и словарный запас, и вкусовые рецепторы, и вкус к жизни. И детские голоса в процессе не слышны. Они смотрят, слушают и внимают. И прежде всего наблюдают за отношениями в семье. И снова пример из французской светской хроники, публикаций о свадьбах. Главные герои – жених и невеста. И звездные гости. Но важнее всех гостей – родители, клан. Свадьба – не сенсация про размер бриллианта и имя ювелира, а мероприятие семейное, гимн и наглядное подтверждение родословной, вернее, объединения родословных и династий в клан. В именах и фамилиях и заключается подлинная ценность жизни.
Свой авторский курс этикета я и сама начала с детской аудитории. Нет, детского этикета не бывает. Он один: с юных лет и на всю жизнь. Дети больше всего удивляются тому факту, что благодарить за внимание, за готовность давать и делиться, за обслуживание и преданность нужно и маму, и бабушку, и няню. И тому, что как искренней теплой интонацией слова «спасибо» можно приблизить и желаемое, и человека, так и безразлично-холодной – оттолкнуть навсегда. Если не обидеть. Тут и несправедливо и быстро, натиском занятое лучшее место за семейным столом. И то, что кажется естественным ребенку: подбежать, взгромоздиться на стул во главе стола и достать гаджет... А пожилые? Которым не добежать, не опередить и даже не подать вида, что обижены? И местом с краю, и отношением, и молчанием детей, и нежеланием общаться. А значит, нежеланием знать собственную родословную, имена и ветви семейного древа. Моя бабушка играла с нами, своими пятью внуками от троих сыновей, в склонения и спряжения имен троюродных и пятиюродных с именами и фамилиями, городами и районами проживания, учебы и захоронений. Бабушка относилась к людям тех народностей, в чьи деревни власть даже не проводила электричество. Не отсюда ли мои на всю жизнь преданность и доверие к велосипедам? И к племенам, и кочевникам? Пусть даже лучшие из дошедших до Москвы кочевников, мои современники, оседлали джеты. Знаю я такие примеры. И master bedroom своих вилл, яхт и джетов один сын кочевников всегда отдавал гостившей у него матери. К удивлению всех самых европейских дворецких, управляющих и капитанов.
Еще один пример всегда привожу своим слушателям по возвращении из африканского поселения масаи. Про то, как собравшаяся перед костром за ужином семья из восьми детей и отца сидела так плотно, что место для хлопочущей вокруг матери явно не просматривалось. Все объяснил гид: первая ложка с тарелки каждого из сидящих за столом причиталась ей. Так она, общаясь с каждым, получала его благодарность и признания в любви. Каждый день. И так всю жизнь. Берите детей в путешествия. Позволяйте задавать вопросы, реагировать, удивлять и следовать зову природных инстинктов уважения, а уж потом любви. Первый кусок, все внимание и слова благодарности – родителям и родителям родителей. И только второй – себе.
t.polyakova@imedia.ru