Колин Ферт: «Отцовство – истинное испытание для эго!»
GRAZIA: Ваша роль в фильме – разоблачитель шайки шарлатанов. Сами вы тоже не верите в сверхъестественные явления?
КОЛИН ФЕРТ:Никогда не сталкивался с настолько таинственной ситуацией, что ее нельзя было бы разумно объяснить. И не находился под воздействием потусторонних сил. Но не отрицаю вероятности божественного вмешательства в наши дела. Впрочем, мне вполне комфортно быть в неведении.
GRAZIA: Вашего персонажа сложно назвать положительным. Каково было его играть?
К.Ф.:Очень здорово! В такой роли гораздо больше свободы, чем когда надо пытаться быть хорошим. Правда, иногда я думал: «Действительно ли необходимо, чтобы мой герой изрекал столько оскорблений?»
GRAZIA: Вуди Аллен – режиссер, о котором ходит много слухов. Вы верили им, до того как начали работать вместе? Что-то подтвердилось?
К.Ф.:Говорили, что он не репетирует, не вмешивается в игру актеров – а если человек ему не нравится, просто заменяет его. Первое, что я услышал на съемках: «Мотор! Мы снимем эту сцену с первого дубля!» Конечно, я очень испугался... а потом выяснилось, что эти сырые дубли как раз и есть работа над сценой. Аллен репетирует, сразу записывая пробы на камеру! И еще как руководит актерами! Вуди – очень дотошный режиссер. Он подходит в перерыве, снимает очки и говорит: «Я бы сыграл это следующим образом». И показывает...
GRAZIA: Что было самым трудным?
К.Ф.:С текстом в руках я часто чувствовал, что обычные люди так не разговаривают. И изобразить это можно только так, как играет Вуди – с его мимикой и пластикой. Но он задавал ритм, а дальше все шло как по маслу. Аллен – легенда, но работать с ним весьма непросто. Комедия – самый трудный для меня жанр, он требует огромного напряжения, ведь там все зависит от спонтанности. А на самом деле ничего к спонтанности не располагает.
GRAZIA: У Стэнли Кроуфорда есть что-то общее с другими вашими персонажами?
К.Ф.:Да. И «Магия лунного света», и «Одинокий мужчина», и «Король говорит!» – фильмы о людях, которые составили свое мнение о жизни и о себе. И вдруг происходит нечто такое, отчего все их мировоззрение рушится. Они обнаруживают себя в необычной ситуации.
GRAZIA: Вам нравятся странные персонажи?
К.Ф.:Да. Кто-то объяснит это скрытыми качествами во мне самом, но, думаю, все намного проще: нормальные люди не так уж интересны. К тому же мои предки были преподавателями, врачами или священниками, так что я рос с осознанием того, что жизнь сложна и может измениться в любой момент.
GRAZIA: Ваши родители – учителя. Как они отнеслись к такому выбору профессии?
К.Ф.:В университет меня бы все равно не взяли – учиться я не хотел, не при- знавал авторитеты. Мне нравились выпивка и наркотики. Я любил бренчать на гитаре, отрастил волосы и проколол нос. Читал Кафку, Достоевского и Камю. Актерство – единственное, что меня интересовало с детства! Будучи хорошими педагогами, родители не ругали меня и поддерживали в выборе – хотя никогда в жизни не были знакомы ни с одним актером!
GRAZIA:Кем бы вы стали, если бы карьера в кино не сложилась?
К.Ф.:Ну, скорее всего, каким-нибудь жуликом. (Смеется.) Священника и преподавателя из меня бы точно не вышло. Писателя тоже – хоть мне и нравится сочинять истории, мысль о необходимости сдавать текст в назначенный срок убивает весь энтузиазм!
GRAZIA:Как вы чувствуете себя в качестве отца трех детей?
К.Ф.:После рождения старшего ребенка я думал: у меня теперь есть сын, и все остальное – карьера, социальное положение – такая ерунда по сравнению с этим событием! Потом стало страшно: я осознал, как много решают мои слова и поступки. А главное, мысль о том, что все счастье и покой зависят от этого карапуза, ужасно меня пугала! Отцовство – истинное испытание для эго. По-моему, только став родителем, можно узнать, кто ты есть на самом деле.
GRAZIA:Вам нравится быть знаменитым?
К.Ф.:Люблю, когда меня хвалят, но я не наркоман славы. Мечтать, чтобы тебе не давали проходу, как-то странно. Пусть лучше пять человек оценят мою работу, чем пять миллионов запомнят лицо, оставаясь равнодушными к моим персонажам. Я очень удивился, когда стал популярным. И до сих пор удивляюсь.
GRAZIA:Не боитесь утратить свое место в этой среде?
К.Ф.:Я характерный актер, а не суперзвезда. Как сказал, кажется, Джон Пристли: «Я никогда не был в моде, поэтому не могу из нее выйти». У меня нейтральная внешность – думаю, это мне помогло. Мое лицо легко изменить: его можно сделать как привлекательным, так и страшным. Видимо, поэтому меня далеко не всегда узнают на улице.
Читайте полное интервью с Колином Фертом в журнале Grazia!
ФОТО: GETTY IMAGES/FOTOBANK.RU; АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ