Карла Бруни о стандартах красоты, большой любви и разнице между француженками и россиянками

Карла Бруни: На самом деле, русские женщины — самые красивые в мире. Возможно, француженки могли бы научить некоторым приемам, которые делают их более утонченными. Однако между француженками и русскими всегда была прочная историческая связь, которая началась еще несколько веков назад. В XIX веке многие русские получали отличное образование и свободно говорили по-французски.

Карла Бруни: Я занимаюсь спортом каждый день — регулярно делаю зарядку, а также нахожу время на кардиотренировки. Что касается уходовой косметики, я стараюсь максимально увлажнять кожу. Но, на самом деле, я просто веду здоровый образ жизни.

Карла Бруни: Да, очень. Мне кажется, это прекрасно, потому что понятие красоты относительно. Во многих западных странах считается, что нужно быть худой, но, например, в Африке это вовсе не признак симпатичной женщины. А раньше прекрасной была девушка с очень маленькими ножками, и речь не только про Китай. Были времена, когда те хрупкие девушки, которые дефилируют сейчас на показах, не могли бы никогда найти свою любовь или привлечь чье-то внимание.

Карла Бруни: Я считаю, что самое прекрасное — это простота.

Карла Бруни: Да, это она! Несмотря на то, что мир моды едва ли можно назвать ностальгическим, даже в нем есть особенные иконические моменты. И моделям моей эпохи повезло быть частью той прекрасной эры, которая навсегда осталась в памяти у многих. Тогда мы не совсем понимали, что происходит. И таким модельерам, как Оливье Рустен [креативный директор Balmain], который поддерживает современные тренды, но и обращается к наследию прошлого, особенно интересно делать подобные ретроспективы. Он переосмыслил историю своей работы в Balmain и пригласил не только нас, но и женщин всех возрастов и комплекций. Для меня это пример того, как можно показать многообразие красоты (и фантазии). Мне очень понравилось!

Карла Бруни: Сейчас я в первую очередь исполнительница. Я очень редко выхожу на подиум — только в качестве исключения. А вот музыка всегда есть в моей жизни.

Карла Бруни: Нельзя сказать точно — это всегда поток. Я пишу песни и, когда они мне нравятся, они остаются в списке, когда нет, я их перерабатываю или откладываю на потом. Не продумываю ничего заранее, у меня нет какого-то обдуманного направления, когда я занимаюсь музыкой. Но каждая песня всегда рассказывает маленькую историю.

Карла Бруни: Мир таков, что абсолютно каждый сомневается в себе. Я бываю очень не уверена в своих силах. И, когда что-то получается, для меня это настоящее маленькое чудо. Например, то, что я сыграю концерты 8 марта в Москве и 10 марта Санкт-Петербурге, — просто волшебство! Кстати, для французского исполнителя это всегда особенный момент — выступать перед публикой в России.

Бороться с неуверенностью помогают теплые моменты. В жизни очень много хорошего, и нужно думать именно об этом. Ну а сомневаются все — мужчины, женщины, артисты, повара, механики, журналисты, певицы, парикмахеры. Такова наша природа. Я, правда, очень много переживаю, потому что невозможно быть уверенной в чем-то на сто процентов. Мир — вообще не место для уверенности. Абсолютно точно я верю только в одно — в Бога.

Карла Бруни: Это были выступления. Русские — просто великолепная публика. Я боялась, что мои песни не поймут, так как они на французском языке, но атмосфера была такой гостеприимной! Для меня это стало настоящим открытием. Вы исключительный народ, который умеет чувствовать. В России живут по-настоящему восприимчивые, эмоциональные люди. Возможно, даже более страстные, чем латиносы.

Карла Бруни: Я всегда говорю, что любовь - единственное спасение от смерти, даже от самой ее идеи. Это светлое чувство всегда было важно для меня. Недавно я поняла, что любовь — это преданность. Только со своим мужем я осознала эту крепкую связь. Но любовь всегда оставалась и остается для меня самой значимой вещью в этом мире.