Катерина Шпица о счастливой и несчастной любви, больном перфекционизме и балансе между личным и рабочим

Катерина Шпица: У нас все нормально идет, я его за оценки не пилю. Над другими задачами работаем. Повышаем внимательность, например.

Катерина Шпица: По жизни. К чужим чувствам тоже надо уметь быть внимательным. Надо у всех детей развивать эмоциональный интеллект. Постоянно приходится говорить: «Подумай, что я сейчас чувствую, подумай, как я это воспринимаю. Вот ты это сейчас сделал — подумай, как это отражается на мне».

Катерина Шпица: Я, бывает, очень устаю от постоянной аргументации: «Я говорю тебе "нет", потому что...», «Нельзя», потому что...» Всегда, когда аргументирую, стараюсь делать это не очень длинными предложениями, чтобы у ребенка уши не завяли. Не всегда получается, иногда думаешь: «Катя, надо как-то проще». Мне не хочется, чтобы он вырос таким же перфекционистом, как я. Потому что мой перфекционизм мне иногда вылезает боком в самых неожиданных ситуациях. Я иногда в ступор впадаю из-за него, ум за разум заходит. Быть перфекционистом очень тяжело: с одной стороны, такие люди двигают прогресс, опережают время своими изобретениями, но с другой — только подумайте, какой ценой это все дается... Самая главная беда перфекциониста — это то, что всего одна неудача в его собственном сознании перечеркивает десять предыдущих побед. Мы слишком сильно зацикливаемся даже на мельчайших промахах, а победы меркнут в наших же глазах. Люди вокруг думают: «Он сумасшедший, что ли? Все же нормально, нечего жаловаться». А мы вот такие.

Катерина Шпица: Это все вместе — генетика, воспитание, стечение жизненных обстоятельств, особенности детства. Но не все приходит из детства. Нельзя все сваливать на ранние взаимоотношения с родителями. Бывают в жизни человека и другие травмирующие факторы, контролирующая мать или отсутствующий отец не могут быть всему виной. Это могут быть проявления глобальной несправедливости, трагедии и катастрофы, которые просто случаются. Надо учиться тянуть лямку жизни.

Катерина Шпица: Я очень позитивно к этому отношусь, но понимаю, что психологов средней руки так же много, как врачей. Лично я готова попробовать все, что касается самопознания, но не переходит границу разумного. Разве что, не знаю, решусь ли я когда-нибудь на гипноз. Да и мой коуч говорит, что я вряд ли гипнабельна. Но это интересно. Мне кажется, сложно доверить свое неприкрытое бессознательное постороннему человеку, пусть и трижды профессионалу.

Катерина Шпица: Самые тяжелые раны на протяжении всей своей жизни я наношу себе сама.

Катерина Шпица: Да. Слишком серьезно отношусь к разным ситуациям. Иногда это в плюс играет, а иногда — в минус. Видимо, это плата за определенный успех, который порожден этим же качеством. У каждого достоинства есть обратная сторона. Надо над собой работать, чтобы нивелировать все недостатки, при этом чтобы все твои достоинства остались в том же масштабе, с тем же градусом, с тем же напором. Задача психологии как науки состоит, наверное, в том, чтобы убрать крайности, какие-то вещи, которые угрожают здоровью и благополучию человека, и научить его понимать себя. Это очень непросто. Иногда живешь и думаешь: «Все классно, я себе нравлюсь», жизнь по полочкам разложил и радуешься, а потом случается какая-то ситуация, где ты немного оступился, спасовал — и вот ты уже долбишься головой о стенку в досаде и злости на самого себя. В такие моменты понимаешь, что надо действовать как-то по-другому. Работа над собой — это сложно, но методик масса — выбирай любую. Расстановки по Хеллингеру, гештальт-терапия, регрессия, классический психоанализ — какую хочешь. Главное — выбрать то, что тебя вдохновляет.

Катерина Шпица: Один раз я в рамках комплексной лечебной программы посетила психолога — это входило в пакет. Было очень забавно наблюдать за человеком, который всю сессию сбивался с «ты» на «вы». Задаешься вопросом — как занимается психологией человек, который испытывает проблемы с соблюдением границ? Я вообще между малознакомыми людьми не приемлю обращение на «ты». Не так давно это со мной произошло — год или два назад. Я ощутила витальную потребность общаться с людьми на «вы» до символического или буквального брудершафта, особенно в рабочей обстановке. Потому что как только с человеком переходишь на «ты» (особенно с тем, кто находится даже в самой легкой степени подчинения), то каким-то удивительным способом пространство вокруг меняется, декорации становятся другими. На съемочной площадке, например, некоторым ассистентам актеров тяжело общаться на «вы». Есть люди, которым нужно ощутить ослабление личных границ, они от этого расслабляются, им становится проще. А я наоборот: пока не почувствую, что человек надежный, адекватный; пока не возникнет доверие к нему — я не могу говорить на «ты». Стараюсь переходить на «ты» чуть ли не в последний съемочный день — тогда, когда мы уже будем почти не связаны рабочими отношениями, можно.

Катерина Шпица: Я когда-то писала в инстаграме (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) пост по поводу обращения к малознакомым людям на «вы». Было огромное количество комментариев от людей, которые вообще не понимают, в чем проблема. Для меня же какой-нибудь мажор, выскочивший на заправке из своего автомобиля и бросивший местному работнику «братиша, заправь» — человек низкой культуры, демонстрирующий свое мнимое превосходство.

Катерина Шпица: Конечно, было всякое. Этому подвержены абсолютно все женщины, независимо от своих исходных данных — внешности, характера, успешности. Если у меня когда-то будет дочь и у нее случится безответная любовь, то первым человеком, которого я ей посоветую, будет хороший психолог. Потому что сейчас, возвращаясь в воспоминания своей юности, я жалею только о том, что не знала о существовании таких замечательных специалистов, способных помочь тебе сократить время переживаний по определенному поводу. Из-за этого было потеряно очень много времени на бестолковое самокопание.

Катерина Шпица: Вообще, как я погляжу, женщин с адекватной самооценкой мало. Кто-то крепко держится за ширинку патриархата, кто-то с мартриархатом перебарщивает. Многие хотят огульного счастья. Но ведь невозможно себя чувствовать счастливым ежесекундно. Если ты чувствуешь себя счастливым ежесекундно, то ты либо ограничен в умственном развитии, либо просветленный, либо под чем-то. Женщины, как и все живые существа, в своих проявлениях во многом зависимы от физиологии, предопределенной природой, от гормональной системы. Есть целая наука — биология поведения, которая говорит о том, насколько люди управляемы своими инстинктами и генами, так что встает вопрос о свободе воли. Лекции Роберта Сапольски на эту тему очень советую. Чтоб быть фоново счастливыми, надо знать и любить свой разум и свое тело. Тело о многом говорит, надо только верно трактовать сигналы. Женщины более подвержены гормональным скачкам, обусловленным менструальным циклом, но и эти скачки могут не иметь большого влияния на жизнь, если жить с собой в ладу.

Катерина Шпица: Глобально — нет.

Катерина Шпица: Мы не испытываем трудностей в этом плане. Оба занимаемся любимым делом. Физическая усталость, которая иногда накатывает, — ничто по сравнению с эмоциональным выгоранием от рутины, а нам это не грозит. Чуть труднее совмещать карьеру и материнство. Ребенку сложнее объяснить, почему проводишь с ним не так много времени, как хотелось бы. Берем качеством, а не количеством!

В моих же отношениях с Русланом нет ни тени зависти, ревности или зависимости. Самолюбиями мы не меряемся. Нам хорошо вместе, но и в разлуке каждому из нас есть, чем заняться. Саморазвитие не имеет передела.

Катерина Шпица: Да. При этом на карантине весной нам было очень хорошо вместе. Нос к носу 24/7 — и за четыре месяца ни одной ссоры.

Катерина Шпица: Было сложнее, потому что было дистанционное обучение, на налаживание которого у нас ушло около месяца. Потом стало легче.

Катерина Шпица: Были, но я прорабатываю их с психологом. Я же не могу отказаться от того, кто я есть. Я не могу отказаться от своей работы. Ребенку нужна счастливая мама. Мама счастлива, когда она реализована. Если работа делает ее счастливой, она должна работать. Только себе должна, а не кому-то. Только самой себе. Так что да, вот такая судьба у моего сына — расти в семье, где мама актриса!

Катерина Шпица: Видно, что ему приятно, он гордится. Но я учу его не присваивать себе мои успехи. Мои успехи — это мои успехи, а его успехи — это его успехи. Пытаюсь донести, что настоящие друзья будут его любить за то, какой он сам по себе, а не за то, кто у него мама. Я не выжимаю из своего положения все, что можно было бы выжимать, не имей я совести.

Катерина Шпица: В этом мне помогает мой стилист Ира Леонова, иногда я сопротивляюсь чему-то непривычному, но в споре рождается истина. Я хорошо себя вижу со стороны. А вообще да, сложности в подборе образов есть всегда, и если я расскажу все свои претензии к нашей модной индустрии, может случиться скандал (смеется). Начнем с того, что купить качественное красивое вечернее платье на размер XS и рост 160 сантиметров невозможно. На моей памяти было всего лишь 2 бренда, вещи которых садились на меня без подшивания подола, и то — просто с моделью повезло. А так, длина изделия — это моя вечная проблема. И вот я смотрю на улице по сторонам, и вижу таких же девочек, как я — 157, 160, 162 сантиметра ростом. И все они наверняка хотят себе красивое платье. Но где им его взять?

Катерина Шпица: Бывают во время интервью моменты, когда пытаешься высказать свою позицию, но при этом не остаться особо противным в глазах других. Сейчас именно такой момент. И я все-таки хочу сказать, что да: у нас крайне много снобизма, псевдопрофессионализма, псевдостильности, псевдовкуса — очень много всего «псевдо». Индустрия у нас развита плохо. Возможно, это связано с тем, что и само отношение приглашенных гостей к дресс-кодам светских мероприятий, которые должны создавать тренды, отражать уровень стиля и культуры, совершенно не дотягивает до подхода наших западных коллег. Если сказано в приглашении, что дресс-код «black tie», то чего вы претесь на красную дорожку в кэжуал-мини? Повальное увлечение брючными костюмами «и в пир, и в мир» меня тоже не радует. Пусть даже костюм будет 350 раз супер-пупер дизайнерский. Ну ребята, дресс код «black tie» для девушки — это прежде всего красивое, элегантное, роскошное вечернее длинное платье, прикрывающее щиколотку. Вечернее платье — это всегда определенный символ торжественности, масштабности мероприятия, его важности. Но у нас мало кто придает этому серьезное значение.

Катерина Шпица: Да. Мои «одевашки» — это каждый раз стресс. Часто бывали ситуации, когда мой стилист Ира делала под меня запрос, присылала мои мерки, и люди говорили: «Да-да, у нас есть на вас наряд». А после мне привозили платье с талией 64 сантиметра — и я, конечно, не могла его надеть. Потому что если мы написали, что у меня талия 59 сантиметров, то она именно 59 сантиметров! И если я надену платье с талией 64 сантиметра, то будет ощущение, что у меня ее просто нет или «девочка взяла у мамы платье». Вещь должна сидеть. И я не понимаю: люди видят мерки — и не верят, что ли, что человек может быть таким миниатюрным? Но я же знаю, что я не одна такая.

Катерина Шпица: Чтобы ушивать, чаще всего требуется изделие купить. А я не хочу себе покупать несколько раз в месяц платье за 50-100 тысяч, которое потом никогда больше не надену. Не делала бы этого, даже если бы была богатой, а я не богатая — я зажиточная. Для меня богатство предполагает возможность незапланированных легкомысленных трат. Но даже по морально-этическим соображениям, покупать и оставлять у себя вечерние платья на один раз — неразумно. При этом для меня важно на масштабных мероприятиях выглядеть безупречно. Важно самой соответствовать своему собственному представлению о том, как это должно быть. В повседневной жизни я выдержу косые непонимающие взгляды на меня, когда я без макияжа, в футболке, в джинсах и кроссовках — так я преимущественно выгляжу всю зиму и всю осень. Но только не на мероприятиях. Для торжественного мероприятия я сделаю все, чтоб оно было для меня и других запоминающимся. Это моменты манифестирующей красоты и экстраженственности. Поэтому у меня с каждым платьем «на выход» какая-то сумасшедшая история, которую потом приятно вспоминать.

Катерина Шпица: С транспортировкой. Например, на позапрошлом Кинотавре у меня была история с платьем, которое приехало ко мне из Дубая. У нас было очень мало времени на транспортировку. Открытие фестиваля было 9-го июня. И как только оно состоялось, я спросила у дизайнера, которая должна была передать мне платье для закрытия через неделю, все ли в силе. На что мне ответили: «Извини, пожалуйста, платья не будет». Мне в тот момент стало интересно — а когда человек собирался мне об этом сказать? В итоге я оказалась в патовой ситуации. Звоню Ире, спрашиваю, что делать. Ира экстренно связывается с брендом из Дубая, договаривается о срочном сотрудничестве, выписывает им гарантийное письмо на 20 тысяч долларов (настолько она мне доверяет!). Но это еще полбеды: как мы потом искали человека, с которым можно отправить наряд — это целый квест! Но главное, что все прошло хорошо. Я появилась в этом платье на закрытии и чувствовала себя в нем сказочно. Оно было все в больших круглых пайетках, и мой любимый мужчина бережно собирал в нагрудный карман пиджака все, что от моего наряда отваливалось. Потом моя подруга, у которой швейная мастерская, вернула все на место. И мы отправили платье обратно бренду с русскими конфетами и чаем впридачу в знак благодарности за доверие. Они потом признались, что первый раз встретились с таким ответственным подходом со стороны селебрити — их впечатлило то, в каком аккуратном виде вернули платье.

А на этот Кинотавр я практически все вещи для дней конкурсного просмотра нашла себе сама. Мне очень приглянулся бренд. Ира Леонова приехала вместе со мной в шоу-рум и вместе с хозяйкой Светланой Ермак мы составили образы на все дни. С «вечеркой» же у нас был тогда непонятный период, когда Ира делала запросы, но бренды отказывались давать наряд. Ага, хочешь понять уровень своей популярности в глазах пиарменеджеров — попроси платье на фестиваль. Всех, кто сказал мне «нет», я запомнила (смеется). У меня была ситуация, когда пиар прямо ответил моему стилисту, что я не соответствую образу музы бренда. Жестковато, не правда ли? Но тут для меня все сложилось лучшим образом. Благодаря своим подписчикам я познакомилась с Ольгой Маляровой из Петербурга — они мне ее активно советовали. А моя ближайшая подруга очень давно хотела познакомить меня с Андреем Пономаревым, но все никак не получалось. Когда я выложила пост о том, что хочу узнать любимых дизайнеров моих фолловеров, Андрей сам написал мне: «Катерина, ну приезжайте же наконец знакомиться». И я приехала, пришла к нему мериться. На тот момент было очень много вещей на мою комплекцию. Ушла счастливая с нарядами в запасе.

Катерина Шпица: Или сама, или с помощью Ирины. Что-то покупаю сама, что-то беру по бартеру (но только то, что буду точно часто носить). Что-то могу взять на один раз с возвратом.
Не гнушаюсь повторами. А ради чего каждый раз выходить в люди в новом? Чтобы некое издание раз в год назвало меня самой стильной в номинации «кэжуал»? Или чтобы на следующий день после появления на публике несколько глянцевых изданий поделились с читателями твоей фотографией? Бить из-за этого по своему семейному бюджету я не считаю нужным.

Катерина Шпица: Под платье, из-под которого обувь будет вообще не видна, можно надеть стриптизерские туфли на платформе и с огромным каблуком — но это можно делать, только если ты на сто процентов уверена, что ступни никто не увидит.

Катерина Шпица: Самые главные лайфхаки — очень бытовые. Например, я использую специальные двусторонние наклейки для одежды, чтобы к телу подклеить декольте, например. Пяточные лейкопластыри Сompeed я использую и по прямому назначению, и как наклейки на грудь. Потом этот пластырь можно покрыть акриловой краской в цвет тела, хотя они и так от соприкосновения с влагой кожи матируются. Еще я использую корейские одноразовые трусики-наклейки, которые можно заказать на Ali Express. Это стринги без веревочек, у них клейкая лента где надо. Но для начала необходимо обезжирить кожу спиртом. И да, порой я не надеваю даже бесшовное нижнее белье под платья из нежной ткани, облегающее ягодицы. Да и летом есть риск, что из-за жары эти одноразовые трусики отклеятся — и что тогда я буду делать на дорожке? Заголовок «Забыла трусики» лучше, чем «Потеряла стринги» (смеется).

Катерина Шпица: Что всегда спасает? Джинсы, с ними нет проблем, их легко найти по ростовке. К ним — базовая футболка, пиджак оверсайз, яркий аксессуар — сережки, например. Ну и какая-то удобная обувь.