Софья Шидловская о новых смыслах в тексте «Чайки» Чехова и о том, что ее удивило в индустрии глянца
GRAZIA: Совсем недавно в МХТ состоялась премьера «Чайки» в постановке Константина Хабенского, где ты исполнила роль Нины Заречной. Это самая важная пьеса для театра, расскажи, как ты относишься к этому произведению Чехова.
СОФЬЯ ШИДЛОВСКАЯ: Я помню до мельчайших подробностей тот день, когда Константин Юрьевич вызвал меня в кабинет и сказал, что я буду и играть Нину Заречную. Я вышла в щенячьем восторге и одновременно, наверное, не совсем до конца осознавая происходящее. Ведь настолько велика роль этой пьесы в мировой драматургии и уж тем более в жизни Московского художественного театра. С началом репетиций я стала думать о том, какой груз ответственности на меня свалился на второй год работы в театре. Я ведь буду читать знаменитый монолог про людей, львов, орлов и куропаток. А как это делать? Как и на третьем курсе ГИТИСа, когда мы репетировали отрывок из «Дяди Вани», я в очередной раз столкнулась со сложностью чеховского языка. Все-таки он достаточно далек от нас. Но благодаря работе с Константином Юрьевичем и тому способу существования, который он предложил, я начала слышать этот самый текст, перестала бояться его произносить. Мне кажется, что все персонажи звучат актуально, и надеюсь, что зрители будут соотносить себя с ними. Я до сих пор открываю для себя новые скрытые смыслы, которые раньше не находила, – столько в этой драматургии слоев, которые очень интересно разгадывать.
GRAZIA: Константин хабенский сказал, что хотел сделать спектакль о женщинах, что он подразумевал под этим?
C.Ш.: Речь о том, что слабая на вид женщина может как вознести мужчину на пьедестал, так и растоптать его, уничтожить. В нашей постановке мы размышляем на тему непростых отношений мужчины и женщины.
GRAZIA: Что в характере Нины тебя раздражает, а что, наоборот, импонирует?
C. Ш.: Она мечтательница, которая очень хотела стать известной актрисой. Но как только она влюбляется в писателя Тригорина, самоотверженно отдает себя во власть этого человека и все остальное перестает быть для нее значимым, она как будто забывает о том, к чему еще вчера стремилась всем сердцем. Любовь выходит на первое место. С одной стороны, меня восхищает такое стопроцентное включение: мне кажется, таких людей, как Нина Заречная, в нашем мире очень мало, поскольку многие, в силу эгоистичной человеческой природы, думают только о себе – и это нормально. А с другой – то, что она готова отдать все, лишь бы быть с Тригориным, раздражает. Ищешь человека, с которым пойдешь на край света, а в итоге такая жертвенность никому не нужна, и этому человеку прежде всего. Никогда нельзя забывать о себе и своей жизни.
GRAZIA: Современные психологи ее бы вряд ли одобрили...
C. Ш.: Да, но мне нравится в ней и то, что ей все равно, что подумают о ней другие люди или какое она на них произведет впечатление. Она бесстрашная, руководствуется только своими чувствами.
GRAZIA: Какой твой любимый монолог Нины?
C.Ш.: «Я все хожу пешком, все хожу и думаю, думаю и чувствую, как с каждым днем растут мои душевные силы... Я теперь знаю, понимаю, Костя, что в нашем деле – все равно, играем мы на сцене или пишем – главное не слава, не блеск, не то, о чем я мечтала, а уменье терпеть. Умей нести свой крест и веруй. Я верую, и мне не так больно, и когда я думаю о своем призвании, то не боюсь жизни». Она старается найти себя в вере, потому что в ее жизни уже давно нет ничего хорошего.
GRAZIA: Соня, расскажи, пожалуйста, перед тем как приступить к репетициям, ты пересмотрела все другие постановки «Чайки»?
C.Ш.: Единственное, что я посмотрела, – «Чайки» Бутусова и Олега Ефремова. А потом подумала, что будет хорошо, если мне не с чем будет сравнивать и не от чего отталкиваться, – и я все искала в себе самой вместе с Константином Юрьевичем.
GRAZIA: Для Хабенского это дебют как театрального режиссера. Как тебе работалось с ним?
C.Ш.: В ту самую первую встречу Константин Юрьевич сразу сказал, о чем он хочет делать спектакль – и в меня это попало. Во время «застольного периода», когда мы разбирали пьесу, сидя за столом, я ловила себя на мысли, что все, что он предлагает, мне интересно попробовать. И прыгнуть в эти обстоятельства тоже интересно. Иногда я даже не задавала вопросы, а когда задавала, бывало такое, что диалог происходил где-то вне диалога и как-то все само прорастало и выстраивалось. Да и вообще, работалось приятно и, самое важное, радостно, всегда бы так.
GRAZIA: Соня, ты занята во многих постановках театра. Расскажи, сейчас перед выходом на сцену ты испытываешь трепет, как в первый раз, или твое отношение уже поменялось?
C.Ш.: До сих пор каждый раз дико волнуюсь. Как-то перед выходом на сцену смеялись с моим однокурсником Денисом Парамоновым. Я ему говорю: «Не понимаю, зачем мы сами выбрали эту профессию, где день ото дня в семь часов вечера нужно испытывать жуткий стресс?» А потом выходишь на сцену, и все мгновенно забывается. Но опыт – это великая вещь: сейчас, на третий год работы в театре, я становлюсь более уверенной в себе. Свой первый выход на сцену в спектакле «No13D» я вообще не помню: это было как вспышка. Сейчас уже, конечно, я перестала бояться зрителя, научилась импровизировать, учусь филигранно отрабатывать шутки в других постановках. Начала дышать, спокойно существовать в сцене и каждый спектакль открывать для себя какие-то вещи и в себе самой, и в партнерах. А когда-то я думала, что моя жизнь будет связана только с кино.
GRAZIA: Давай про него тоже поговорим. В декаре состоялась премьера сериала «Первый номер» про перезапуск глянцевого журнала. Как ты попала в проект?
C.Ш.: Все обычно, меня позвали на пробы, на которые я очень долго, кстати, не могла доехать из-за загруженности в театре. В тот момент мы репетировали «Маскарад с закрытыми глазами», где главную роль играет Игорь Верник. В итоге приехала, открывается дверь – а там Игорь Эмильевич. Пробы прошли легко. И мы все радостно встретились на площадке.
GRAZIA: расскажи про свою героиню.
C.Ш.: Я играю дизайнера, которую новый главный редактор повышает до арт-директора. Меня там довольно сложно узнать, потому что у меня яркий макияж, зализанный хвост и недовольное лицо. (Смеется.) Гигантские черные футболки, юбка, надетая на штаны, огромные ботинки – я в жизни такое не ношу, совершенно не мой стиль, но на ней мне нравится. Она дерзкая, едкая и настоящий профессионал своего дела.
GRAZIA: А какие у тебя отношения с глянцем?
C.Ш.: Я максимально далека от этого мира. Тем интереснее мне было окунуться в эту структуру. На съемках мне помогала система Михаила Чехова, когда персонаж рождается от внешнего к внутреннему. После того как меня одевали, делали макияж, я пробовала ее пластику, мимику. И, конечно, со мной рядом всегда был режиссер Клим Козинский. Кстати, забавно: в какой-то момент, в детстве, я мечтала работать в офисе, чтобы как все – пять дней в неделю с десяти до семи. Когда шли съемки, у меня был такой график: с понедельника по пятницу я репетировала в театре, а на выходных к 8:00 ехала на съемочную площадку, в «офис». Так я реализовывала свою мечту. (Смеется.)
GRAZIA: А что в нашей индустрии удивило больше всего?
C.Ш.: На самом деле люди везде одинаковые. У всех одни и те же проблемы, мы все ищем отвеы на одни и те же вопросы и так далее. Мне просто было интересно погрузиться в новые обстоятельства. На съемочной площадке у меня был стол, заваленный разными картинками, вырезками, таблицами и макетами, я на это смотрела и думала: «Господи, как я завидую тем, кто может из всего этого хаоса придумать и собрать какую-то картинку». С другой стороны, люди, далекие от театра, не понимают, как актеры учат текст, например. А для нас это часть профессии, все предельно легко и понятно.
GRAZIA: Расскажи про своих партнеров по площадке.
C. Ш.: Денис Власенко, Лукерья Ильяшенко, Евгений Цыганов – мы все время что-то придумывали, шутили. Это были очень веселые «рабочие будни». Помню, на моей первой смене с Женей у меня была футболка с прикольным принтом, там был мальчик изображен. А у Жени была реплика в сцене типа «Классная футболка». И это как-то закрепилось потому что потом в начале каждой смены он встречал меня словами: «Привет, классная футболка!». Даже на «шапке» (банкет по случаю окончания съемок – Прим. ред.), когда мы встретились, он сказал то же самое. Надеюсь, он все-таки знает, как меня зовут. (Смеется.) Женя не забывал подмечать мой внешний вид. У меня действительно были очень крутые костюмы.
GRAZIA: Что-то забрала себе со съемок?
C.Ш.: Нет, но, когда я праздновала день рождения практически сразу после окончания съемок, попросила Дашу – нашего художника по костюмам – помочь с выбором одежды, чтобы собрать образ в стиле «Первого номера». Потом знакомая девочка сделала мне похожий макияж. В жизни я особо не крашусь, максимум – хайлайтер, бесцветный гель для бровей, который никто не видит, зато у меня есть ощущение, что я что-то сделала. (Смеется.) А в кино я, конечно, люблю экспериментировать с внешностью.
GRAZIA: А волосами готова пожертвовать, у тебя такой красивый оттенок?
C.Ш.: Мне бы, конечно, не хотелось бриться наголо, но все зависит от роли. Кто знает... Кстати, у меня скоро будут съемки, где мне собираются красить волосы. Это будет тон, поэтому он смоется, но зритель увидит меня в новом образе.
GRAZIA: Соня, скоро Новый год. Есть ли у тебя традиции, связанные с праздником, и планы?
C.Ш.: Люблю Новый год больше всех остальных праздников, потому что обожаю зиму, в отличие от многих. Я как-то всегда в это время возвращаюсь в детство... Люблю украшенную новогоднюю Москву: я визуал, и мне это важно. Новый год – семейный праздник, но последние лет пять отмечаю его с друзьями. В этом году мы будем играть спектакль «No13D», а потом поедем отмечать и гулять до утра.
Фотограф: Данил Головкин;
Идея и стиль: Алиса Жидкова;
Макияж: Эльзята Цеденова;
Волосы: Маргарита Ханукаева;
Cет-дизайнер: Светлана Седых;
Ассистент фотографа: Андрей Харыбин @ Bold Moscow;
Ассистенты стилиста: Екатерина Лазаренко, Лариса Козлова;
постановщики: Кирилл Герасимов, Кирилл Аль-Хаджи;
продюсер: Яна Савина